Ниже - перевод беседы Жана-Люка Годара с Жаном-Марком Лаланом, которая произошла накануне премьеры фильма "Фильм Социализм" - новой, возможно последней, работы 79-летнего кинематографиста - в Каннах.
Текст беседы опубликован в еженедельнике Les Inrockuptibles 18 мая 2010 года. С оригинальным текстом на французском можно ознакомиться тут
Переводили: О&К
«Авторское право? У автора есть только обязанности» – Жан-Люк Годар
Кинематографист принял нас у себя дома в Швейцарии, чтобы дать провокационное и глубоко личное интервью. Добро пожаловать в Роль.
Роль нельзя назвать центром мира. Просто маленький, немного мрачный городок на берегу Женевского озера, в 40 километрах от Женевы. И еще это рай для мультимиллионеров, скрывающихся от налогов. Для приятного водителя такси, который подвозил нас к вокзалу в Женеве, эта обитель знаменитостей не хранит секретов: «Видите тот дом на берегу под холмом? Он принадлежит Михаэлю Шумахеру. А в этом жил Питер Устинов. А здесь – Фил Коллинз…»
А что Жан-Люк Годар? «Как-то раз один парнишка японец сел ко мне в машину» – продолжает таксист, «и спросил, не знаю ли я, где живет месье Годар. Я сказал, что знаю, и привез его в нужное место. Он сказал: «Подождите минутку». Сделав три фотоснимка, он вернулся в машину и попросил отвезти его обратно в аэропорт. Месье Годара знают даже в Японии...» Как бы там ни было, он самый легендарный («знают даже в Японии») житель в кантоне Во, месье Годар живет здесь по причинам отличным от тех, что есть у его знаменитых соседей.
Являясь гражданином Франции, он платит налоги там. Он живет в Швейцарии, потому что родился здесь, потому что он не может без «нескольких живописных видов», он даст нам интервью, которое, как всегда бывает с этим человеком, отличается панорамной обширностью. В течение четырех часов в его очень функциональном и немного примитивном кабинете, совсем рядом с его рабочим местом с полудюжиной экранов и полками с бесчисленным количеством видеокассет и ДВД, из которых он выбирает цитаты для своих фильмов, мы беседовали об истории, политике, Греции, интеллектуальной собственности, и, конечно, о кинематографе, но также и о более личных вещах: о его здоровье и отношении к смерти.
Ж.-М. Л.
Лалан: Почему фильм называется «Фильм социализм»?
Годар: Названия всегда появляются у меня раньше фильмов, так они указывают мне на фильмы, которые я мог бы сделать. Название, появляющееся прежде всякой идеи для фильма, это что-то вроде «настройки тона» в музыке. У меня есть целый список. Среди них есть титулы знатности, а некоторые – банковские титулы. Больше даже в банковском смысле. В начале было заглавие «Социализм», но когда фильм стал приобретать форму, оно все меньше ему подходило. Этот фильм мог бы с тем же успехом называться «Коммунизм» или «Капитализм». Но случилось забавное совпадение: Жан-Поль Кюрнье, в брошюре, подготовленной мной, в которой название компании-производителя «Вега Фильм» шло раньше названия фильма, прочитал название как «Фильм Социализм», думая, что это действительно так. Я получил от него письмо на 12 страницах, в котором он описывал, как оно ему понравилось. Я подумал, что должно быть он прав, и решил сохранить слово «Фильм» перед «Социализм», оно придает названию особое значение.
Лалан: Откуда пришла идея круиза по Средиземноморью? Из Гомера?
Годар: Поначалу я задумывал историю, происходящую в Сербии, но она оказалась неудачной. Потом я пришел к мысли о семье в гараже, семье Мартэн. Но это не подходило для полнометражного фильма, потому что эти люди сделались бы персонажами, и все происходящее с ними выстроилось бы в рассказ. История о матери и ее детях, фильм, который можно сделать во Франции, с диалогами и душевными состояниями.
Лалан: Более того, члены этой семьи похожи на героев обыкновенного романа. Такого давно не было в ваших фильмах…
Годар: Да, возможно… Но не совсем так, все же. Сцены прерываются прежде, чем они становятся персонажами. Вместо этого, они становятся статуями, говорящими статуями. А о статуях говорят: «Они из далекого времени». А если говорят «далекое время», то отправляются в путешествие, в плавание по Средиземноморью. Где и проходит круиз. Я прочитал книгу Леона Доде, полемиста начала века, она называется «Путешествие Шекспира». Курс корабля шел по Средиземноморью, в нем находился молодой, еще не начавший писать, Шекспир. Так понемногу собирался фильм.
Лалан: Как это у вас получается соединить?
Годар: Тут нет никаких правил. Тоже самое с поэзией, живописью и математикой. Особенно с древней геометрией. Намерение составить фигуры, вписать окружность в квадрат, прочертить касательную. Это элементарная геометрия. Если она элементарна, в ней есть элементы. Тогда я показываю море. Но оно, в действительности, не может быть описано – только ассоциации. А если мы говорим «ассоциация», можем сказать «социализм». Если мы говорим «социализм», мы можем говорить о политике.
Лалан: Например, о законе Hadopi, о преследовании загрузок [из сети Интернет], о собственности на образы…
Годар: Я против закона Hadopi, конечно. Интеллектуальной собственности не существует. Я против наследства, к примеру. Дети художника могут пользоваться правами на произведение своих родителей, почему нет, пока они не достигают совершеннолетия. Но потом, я не считаю очевидным, что дети Равеля получают права на Болеро.
Лалан: Вы не предъявляете свои права на образы, взятые другими художниками из ваших фильмов?
Годар: Конечно, нет. Впрочем, люди это делают, выкладывают в Интернете, в общем, это не очень хорошо. Но у меня нет чувства, что они что-то забирают у меня. У меня нет Интернета. Анн-Мари пользуется им. Но в моем фильме есть изображения из Интернета, например, две кошки.
Лалан: А для Вас нет разницы между этими анонимными изображениями кошек, которые можно найти в сети, и кадрами из фильма «Осень чейеннов» Джона Форда, которые Вы используете в «Фильме Социализм»?
Годар: В соответствии с уставом, я не вижу причин различать эти два изображения. Если бы меня обвинили в краже образов для моих фильмов, и мне пришлось выступать в суде, я бы нанял двух адвокатов, с двумя различными методами. Один из них защищал бы право на цитирование, которое почти не существует в кино. В литературе можно много цитировать. В сборнике произведений Миллера «Гений и вожделение», составленном Норманом Мейлером, 80% - Генри Миллера и 20% - Норманна Мейлера. В науке ни один ученый не платит за использование формулы, выведенной его коллегой. Подобное цитирование в кино не допустимо. Я читал книгу Мари Дарьесек «Полицейский раппорт» и, я думаю, это хорошая книга, потому что ее автор сделала историческое исследование этого вопроса. Авторское право, в действительности, невозможно. Автор не имеет такого права. У меня нет такого права. У меня есть только обязанности. А в моем фильме другой тип «заимствования», не цитаты, а просто отрывки. Как проба крови, которая берется на анализ. Это была бы судебная речь моего второго адвоката. Он защищал бы, к примеру, использование мной кадров акробатов на трапеции из «Пляжа Аньес». Этот кадр не цитата, я не цитирую фильм Аньес Варда, я извлекаю пользу из ее работы. Я беру отрывок и включаю его куда-нибудь, где он приобретает иной смысл, в данном случае, символ мира между Израилем и Палестиной. Я не платил за этот кадр. Но если бы Аньес попросила за него деньги, я полагаю, это была бы справедливая цена, то есть цена, пропорциональная затратам на фильм, количеству зрителей…
Лалан: Почему для того, чтобы метафорически выразить мир на Ближнем Востоке, вы предпочли переиначить кадр из фильма Аньес Варда, а не сняли свой собственный?
Годар: Я думал, что метафора в фильме Аньес превосходна.
Лалан: Но эта метафора никак не связана с ее фильмом…
Годар: Нет, конечно, не связана. Эту метафору сделал я, перемещая образ. Не думаю, что это навредило образу. Я думал, оно лучше всего передает то, что я хотел сказать. Если бы палестинцы и израильтяне разыграли в цирке представление акробатов на трапеции, то положение на Ближнем Восток было бы иным. Мне кажется, это изображение описывает совершенное согласие, именно то, что я хотел выразить. Так что я беру [чужое] изображение, раз уж оно существует. Социализм фильма состоит в том, чтобы подрывать идею собственности, начинающуюся с произведений искусства... Никакой собственности на произведения искусства не должно существовать. Бомарше хотел всего лишь получить часть прибыли за «Женитьбу Фигаро». Он мог бы сказать о себе: «Я написал Фигаро». Но я не думаю, что мог сказать: «Фигаро принадлежит мне». Такое отношение к праву собственности на произведения искусства пришло позднее. В наши дни, тот, кто освещает Эйфелеву башню, получает за эту работу деньги, и если вы снимаете Эйфелеву башню в своем фильме, то вдобавок вы должны заплатить и ему.
Лалан: Ваш фильм будет доступен для просмотра на сайте FilmoTV и в то же самое время, мы сможем посмотреть его в кинотеатре…
Годар: Это не моя идея. Когда были готовы трейлеры фильма, которые представляют собой весь фильм, прокрученный на высокой скорости, я предложил разместить их на сайте YouTube, потому что это удобный способ сделать их доступными. А разместить весь фильм в сети – это идея дистрибьютора. Я получил от него деньги на съемку фильма, поэтому я выполняю его требования. Если бы я принимал решение, то я бы не стал выпускать его таким образом. Фильм создавался в течение четырех лет. По производственным меркам это нетипично. Над съемками работали четыре человека: Баттагья, Арагно, Гривас и я, каждый наравне со всеми. Каждый снимал свою часть в своем месте: Гривас в одиночку отправился в Египет и привез несколько часов материала… Потребовалось много времени. Думаю, фильму пошло бы на пользу подобное отношение к длительности и к распространению фильма.
Лалан: Что вы имеете в виду, поясните, пожалуйста?
Годар: Я бы очень хотел, чтобы этим занялась пара, мальчик и девочка, которые увлечены кино и охвачены желанием его показывать, это такие молодые люди, которых вы можете встретить на небольших фестивалях. Они бы получили копии фильма на ДВД и прошли бы курсы парашютистов. После этого они бы спустились на парашютах в несколько случайно выбранных мест на карте Франции. Они бы показывали фильмы в месте приземления. В кафе, в отеле… они бы разобрались. За просмотр платили бы 3-4 евро, не больше. Они могут снять это приключение и потом продать. Благодаря им вы бы узнали от том, что значит распространить фильм. После этого вы можете принять решение показывать или нет, этот фильм в обычных кинотеатрах. Но только не раньше, чем через год-два. Потому что иначе вы не многим отличаетесь от меня: вы не знаете, что этот фильм такое, вы не знаете, кому он может быть интересен. Вы отходите в сторону от всего медиапространства.
Лалан: В 1980-е вы появлялись на ТВ, в прессе гораздо чаще…
Годар: Да, сейчас мне это наскучило. Я больше не пытаюсь ниспровергнуть телевизионный процесс. Тогда я верил в эту возможность, немного. Я думал, что что-то можно изменить, что это могло побудить людей делать иначе. Это интересует их три минуты. В телевидении есть кое-что, и сейчас представляющее для меня интерес: программы о животных, исторические каналы. Хаус мне тоже нравится. Кто-то ранен и все собираются вокруг него, персонажи выражаются на гипертехнизированном языке – мне это очень нравится. Но я не смог бы смотреть десять эпизодов подряд.
Лалан: Почему вы пригласили сняться Алена Бадью и Пэтти Смит в своем новом фильме, но уделили им так мало?
Годар: Пэтти Смит была здесь, и я снял ее. Я не вижу причин, по которым я должен снимать ее дольше, чем, скажем, прислугу.
Лалан: Почему вы выбрали ее?
Годар: Чтобы в фильме был еще хорошая американка. Кто-нибудь, кто воплощает что-то иное, нежели империализм.
Лалан: А Ален Бадью?
Годар: Я хотел процитировать текст Гуссерля о геометрии, и мне хотелось, чтобы кто-нибудь развил свою мысль из него. Его это заинтересовало.
Лалан: Почему вы сняли его напротив пустой аудитории?
Годар: Потому что никто из туристов этого круиза не проявил интерес к его лекции. Было объявлено, что будет прочитана лекция о Гуссерле, и никто не появился. Когда Бадью привели в пустую аудиторию, ему это очень понравилось. Он сказал: «Наконец-то мне удалось говорить, когда никого передо мной нет». (Смеется). Я мог бы снять с более близкого расстояния, но нужно было показать, что это было слово в пустыне, что мы в пустыне. Мне в голову пришла фраза Жана Жене: «Приходится отправляться на поиски образов, потому что они в пустыне». В моих фильмах никогда нет ничего намеренного. Не я придумал пустую аудиторию. Я не хочу ничего этим сказать, я пытаюсь показать или дать почувствовать или позволить что-то сказать после. Когда слышишь: «Сегодня подлецы искренни – они верят в Европу», что тут еще скажешь? Когда невозможно верить в Европу и не быть подлецом. Эта фраза пришла мне в голову, когда я читал «Тошноту». В те времена подлецы не были искренни. Палач знал, что он не честен. В наши дни подлец искренен. Что касается Европы, она просуществовала долгое время, и нет нужды делать из нее то, что из нее делают. Мне трудно понять, как, скажем, кто-то может быть парламентарием в Европе, подобно Дени. Не странно ли это?
Лалан: Экологам не следовало бы создавать политическую партию?
Годар: Знаете, партии… Партии всегда нацелены на что-то. Даже их названия, иногда, говорят об этом. Де Голль был против партий. Во время Освобождения, однако, он допустил партии к Совету Сопротивления, чтобы приобрести вес перед американцами. Был даже Национальный фронт. За исключением того, что сейчас это совсем другое. В то время это была одна из попыток Коммунистической Партии. Я, правда, не знаю, почему другие сохранили то же название впоследствии. Партия с целью…
Лалан: Предпоследняя цитата в фильме: «Если закон несправедлив, правосудие обходит закон»...
Годар: Это об авторских правах. Каждый ДВД начинается со слов о преследовании ФБР нелицензионного копирования. Я обратился к Паскалю. Но вы можете увидеть в этой фразе нечто иное. Вы можете связать ее с арестом Романа Полански, например.
Лалан: То, что арест Полански произошел в вашей стране, в Швейцарии, вас задело?
Годар: Я франко-швейцарец. Я нахожусь в Швейцарии, но мой дом во Франции. Я плачу налоги во Франции. В Швейцарии есть несколько пейзажей, которые я люблю и без которых мне не обойтись. И к тому же у меня здесь корни. Но в политическом отношении многие вещи меня шокируют. По отношению к Полански Швейцария не подчинилась США. Следовало оспорить решение, а не принимать. Я хотел бы, чтобы все кинематографисты, который приезжают в Канны, поддержали Полански и подтвердили то, что швейцарское правосудие несправедливо. Так, как они сделали, поддержав заключенного режиссера Джафара Панахи. Так же как сказали: «Иранский режим – это плохой режим», так же следовало бы сказать: «Швейцарский режим – не хороший режим».
Лалан: Запрет минаретов?
Годар: Это ничего… Что касается Швейцарии, я думаю как Каддафи: французская Швейцария принадлежит Франции, Германская Швейцария принадлежит Германии, Итальянская Швейцария принадлежит Италии, и нет больше Швейцарии!
Лалан: Кризис в Греции сильно перекликается с вашим фильмом…
Годар: Мы должны быть благодарны Греции. Запад в долгу у Греции. Философия, демократия, трагедия… Мы все время забываем связь между трагедией и демократией. Без Софокла нет Перикла. Без Перикла нет Софокла. Технологический мир, в котором мы живем, всем обязан Греции. Кто изобрел логику? Аристотель. Если это – так, а вот это – так, то значит – так. Логика. Этим каждый день пользуются власти, убеждая, что нет никакого противоречия, что мы находимся в рамках одной логики. Ханна Арендт метко выразилась, что логика ведет к тоталитаризму. А сейчас весь мир обязан Греции еще и деньгами. Греция могла бы потребовать у современного мира триллион своих копирайтов, и было бы совершенно логично дать ей эти права. И поскорее.
Лалан: Греков еще обвиняют во лжи…
Годар: Это напоминает мне один старый силлогизм, из школьного урока. Эпаминонд – лжец, все греки лжецы, следовательно Эпаминонд – грек. Но мы не зашли так далеко.
Лалан: Изменило ли избрание Барака Обамы президентом США ваше отношение к американской международной политике?
Годар: Забавно, Эдви Пленел задал мне этот же вопрос. От избрания Обамы мне ни горячо, ни холодно. Я очень надеялся, что он не станет объектом покушения слишком быстро. То, что именно он олицетворяет Соединенные Штаты, конечно, не то же самое, что было с Джорджем Бушем. Но некоторые вещи более ясны, если они идут к наихудшему. Когда во втором туре президентских выборов Ширак оказался с Ле Пенном, я думал, что левые должны воздержаться и не голосовать за Ширака. Лучше дать случиться худшему.
Лалан: Почему? Это опасно…
Годар: Потому что в один момент это заставляет задуматься. Это как с цунами…
Лалан: О чем цунами заставило бы задуматься?
Годар: О том, что мы называем природой, частью которой являемся. Есть моменты, когда природа должна нам отомстить. Метеорологи говорят только на научном языке, а не говорят о философии. Никто не прислушивается к тому, как философствует дерево.
Лалан: Вы следите за спортом?
Годар: Да, но мне жаль, что современный футбол сводится лишь к обороне. За исключением Барселоны. Но Барселона не может играть хорошо два матча подряд.
Лалан: По разному. Они одержали победу над Арсеналом.
Годар: Да, но не над Миланом. Почему им не удается? Когда нет успеха, матчей меньше.
Лалан: Прошлым зимой вы сняли очень короткий фильм в память об Эрике Ромере…
Годар: Это заказ «Ле Фильм де Лозанж». Я хотел использовать заголовки его статей, чтобы вернуться к тем вещам, которые мы делали в «Кайе», когда были молоды, в 1950-е. Мне трудно сказать об Эрике что-то еще. Трудно говорить о людях, с которыми мало общался. Конечно, у Антуана де Бека другой метод.
Лалан: Вы читали вашу биографию, которую написал Антуан де Бек?
Годар: Я пролистал ее.
Лалан: Вам она безразлична или огорчает?
Годар: Мне не нравится в ней то, что написано об Анн-Мари. В ней есть ложь о ней. Еще меня огорчает, что мои родственники передали ему сведения. Это не очень хорошо. Но я не помешал изданию.
Лалан: Вы часто виделись с Эриком Ромером?
Годар: Нет, мало. Мы жили в одном доме в Париже и изредка разговаривали.
Лалан: Вы смотрели его последние фильмы?
Годар: Да, на ДВД. «Тройной агент» – очень странный фильм. Мне не безразлична тема шпионажа, но мне трудно представить, что подобный сюжет мог его заинтересовать.
Лалан: Идея создать главное произведение, которое жизнь даст вам закончить, заботит вас?
Годар: Нет. Я не думаю об этом. Есть работы, создаются новые, но обобщающая, большая работа меня не интересует. Я предпочитаю говорить о продвижении. На моем пути есть взлеты и падения, попытки. Я пережил многое. Знаете, самое сложное – сказать другу, что то, что он делает, недостаточно хорошо. Мне этого не хватает. Ромер имел смелость сказать мне однажды, что моя критика фильма «Неизвестные в поезде» в «Кайе» была плохой. Риветт тоже мог так сказать. Мнение Риветта задевало нас. Франсуа Трюффо не простил мне то, что я думал, что его фильма никакие. Он страдал еще и от того, что не мог назвать в ответ мои фильмы никакими.
Лалан: Вы действительно думаете, что фильмы Трюффо никакие?
Годар: Нет, не никакие, не более никакие, чем какие-то другие. Не более, чем фильмы Шаброля. Это не то кино, о котором мы мечтали.
Лалан: Потомство, след в истории, вас это занимает?
Годар: Нет, совсем нет.
Лалан: А раньше?
Годар: Никогда.
Лалан: Сложно вам поверить. Невозможно создать «Безумного Пьеро», не желая создать шедевр, быть чемпионом, остаться навсегда в истории.
Годар: Возможно, вы правы. Должно быть, такая установка была в моих первых фильмах. Но я отошел от этого достаточно быстро.
Лалан: Вы думаете о своем исчезновении?
Годар: Да, разумеется. Проблемы со здоровьем вынуждают меня заботиться о себе больше, чем раньше. Жизнь меняется. В любом случае, вот уже долгое время я не участвую в общественной жизни. Я бы хотел вновь заниматься теннисом, который мне пришлось бросить из-за проблем с коленом. Когда мы становимся старше, детство возвращается. Это хорошо. Нет, меня не особенно тревожит исчезновение.
Лалан: Вы кажетесь отсутствующим…
Годар: Наоборот, наоборот. Я очень даже присутствую. (Смеется). По этому поводу Анн-Мари мне сказала, что если она меня переживет, то она попросит написать на моей могиле: «Наоборот»…
Комментарии переводчиков:
«Titre» Годар играет значениями слова: 1) заголовок, название; 2) титул, звание; 3) банковский документ, акция, ценная бумага.
Кюрнье (Curnier) Жан-Поль (р. 1951) – французский философ и писатель, снимался в фильме Годара «Наша музыка» (2004).
Доде (Daudet) Леон (1867-1942) - французский романист и политический деятель. Сын Альфонса Додэ. Автор романов «Черная звезда» (1893), «Путешествие Шекспира» (1896), «Соломонов суд» (1905) и др. Леону Доде Марсель Пруст посвятил роман «У Германтов».
Hadopi – закон о распространении и охране продуктов творчества в сети Интернет, принятый во Франции в 2009 году. Название закону дано по аббревиатуре комиссии, которая занималась его разработкой.
Мьевиль (Miéville) Анн-Мари (р. 1945) – кинематографист, активно сотрудничает с Годаром как сценарист, продюсер, выступала сорежиссером многих фильмов, начиная с «Шесть по два» (1976).
Форд (Ford) Джон (1895-1973) – американский режиссер, автор фильмов «Дилижанс» (1939), «Гроздья гнева» (1940), «Человек, который пристрелил Либерти Вэланса» (1962), «Осень чейеннов» (1964) и др.
Мейлер (Mailer) Норман (1923-2007) – американский писатель, журналист, драматург, сценарист. В 1976 году вышел сборник произведений Генри Миллера, составленный Норманом Мейлером, под названием «Гений и вожделение: путешествие по основным произведениям Генри Миллера». Снимался у Годара в фильме «Король Лир» (1987).
Дарьесек (Darrieussecq) Мари (р. 1969) – французская писательница, автор романа «Хрюизмы, или Избитые истины» (1996) и др., а также исследования «Полицейский рапорт: Обвинение в плагиате и другие случаи охраны авторских прав в художественной литературе» (2010).
Варда (Varda) Аньес (р. 1928) – французская кинематографистка, которую относят к «Новой волне». Автор «Клео от 5-ти до 7-ми» (1961), «Без крова, вне закона» (1985) и др., а также автобиографического фильма «Побережья Аньес» (2008).
Бомарше (Beaumarchais) Пьер Огюстен (1732-99) - французский драматург, автор комедий «Севильский цирюльник» (1775) и «Женитьба Фигаро» (1784).
«Доктор Хаус» (House, M.D.) - американский телесериал. Первый сезон выпущен в 2004 году на канале Фокс, шестой сезон стартовал в 2009 году.
Бадью (Badiou) Ален (р. 1937) – французский философ.
Пэтти (Smith) Смит (р. 1946) – американская панк-певица, поэтесса.
Гуссерль (Husserl) Эдмунд (1859-1938) – немецкий математик и философ, создатель феноменологии.
Жене (Genet) Жан (1910-1986) – французский писатель, драматург, поэт. Автор романов «Служанки», «Дневник вора» и др.
«Тошнота» (La Nausée ) (1938) - роман Жан-Поля Сартра.
Кон-Бендит (Cohn-Bendit) Даниэль Марк (р. 1946) – политический деятель, лидер партии зеленых.
Голль (Gaulle) Шарль де (1890-1970) - французский государственный деятель, основатель Пятой Республики и первый ее президент (1959-1969).
Паскаль (Pascal) Блез (1623-1662) – французский математик, физик, философ.
Полански (Polański) Роман (р. 1933) – французский кинематографист, автор фильмов «Нож в воде» (1962), «Ребенок Розмари» (1968) и др. 26 сентября 2009 года Роман Полански был арестован в Швейцарии, полицией по ордеру, выданному в США в 1978 году.
Панахи (Panahi) Джафар (р. 1960) – иранский кинематографист, обладатель премии «Серебряный медведь» Гран-при жюри Берлинского кинофестиваля-2006 за фильм «Офсайд» и др. В 2010 году Панахи не получил разрешение на выезд из Ирана для участия в 61-м Берлинском кинофестивале, был задержан и отправлен в тюрьму.
Каддафи, Муаммар (р. ок. 1942) – лидер Ливии, вставший у власти после военного переворота 1969 года.
Арендт (Arendt) Ханна (1906-1975) – немецкий и американский политолог и философ, автор книг «Происхождение тоталитаризма» (1951), «Банальность зла» (1963) и др.
Обама (Obama) Барак (р. 1961) – 44-й президент США, вступивший в должность с 20 января 2009 года, сменив Джорджа Буша младшего, который занимал пост в течение 8 лет.
Пленел (Plenel) Эдви – актер, писатель, сценарист. Лауреат Премии Медичи за эссеистику в 2001 году.
Ширак (Chirac) Жак (р. 1932) – 22-й президент Франции (1995-2007). В 2002 году Ширак одержал победу во втором туре (82% голосов), в который вышел также лидер Национального фронта Жан-Мари Ле Пен (Le Pen). Перед вторым туром почти все левые партии призывали проголосовать за Ширака под лозунгами: «за вора, но не за фашиста» и «голосуй с прищепкой на носу».
Ромер (Rohmer) Эрик (1920-2010) – французский кинематографист, редактор журнала «Les Cahiers du cinéma» («Кайе дю синема» - «Кинематографические тетради») 1958-1962 гг., сменив Андре Базена после его смерти. Автор фильмов «Моя ночь у Мод» (1969), «Тройной агент» (2004) и др.
Бек (Baecque) Антуан де (р. 1962) – французский писатель, кинокритик. Автор биографических книг об Андрее Тарковском (1989), Франсуа Трюффо (2001), Жан-Люке Годаре (2010) и др.
«Неизвестные в поезде» - фильм Альфреда Хичкока (1951).
Риветт (Rivette) Жак (р. 1928) – французский кинематографист, автор фильмов «Париж принадлежит нам» (1960), «Дуэлья» (1976) и др. В 1963-1965 гг. был главным редактором журнала Кайе дю Синема.
Трюффо (Truffaut ) Франсуа (1932-1984) – французский кинематографист. Автор фильмов «400 ударов» (1959), «Жюль и Джим» (1962) и др. Работал с Годаром над фильмами «На последнем дыхании» (1960) и «История воды» (1961).
Шаброль (Chabrol) Клод (р. 1930) – французский кинематографист. Автор фильмов «Красавчик Серж» (1959), «Кровные узы» (1977) и др.
«Безумный Пьеро» (1965) - фильм Жана-Люка Годара с Жан-Полем Бельмондо и Анной Кариной в главных ролях. Номинировался на премию «Золотой лев» Венецианского фестиваля.
